Форма входа





Добро пожаловать!
Почтовый адрес: taky08@rambler.ru
 
Айшаев О.О.
Главная | Регистрация | Вход
часть 5


1.                 Доход, недополученный в связи с вторжением и разбойными действиями немецко-фашистских оккупантов:

а) В  1940 году средний месячный доход гражданки Сарбашевой от работы в колхозе составлял 800 рублей. Это подтвердили свидетели Моттаев Ю.О. и Карчаев Х.Э.

б) Из-за прекращения деятельности колхоза с 9.08.42 года по 11.02.43 года, т.е. в течение 6 месяцев гражданка Сарбашева А.К. не могла заниматься своей профессией. За этот же период времени источником существования для них служило то, что она смогла спрятать из продуктов питания. Таким образом, гражданка Сарбашева А.К. недополучила сумму 4800 рублей (четыре тысячи восемьсот рублей).

         Таким образом, общий размер ущерба, причиненного гражданке Сарбашевой А.К. и ее семье, определили в сумме 112 200 рублей (сто двенадцать тысяч двести рублей).

Председатель комиссии                                      (подпись)

Члены                                                                      (подписи)

Свидетели                                                                (подписи)

 

         Исполком Черекского районного совета депутатов трудящихся учиненные в акте подписи заверяет:

Председатель исполкома райсовета                                       Бозиев

Секретарь исполкома райсовета                                       Асанова»

 

Подписи заверены гербовой печатью Черекского райисполкома.

 

Подобные вышеприведенные лжедокументы сочинялись по указанию руководства Кабардино-Балкарской Республики, ОГПУ, НКВД и штаба 37-й армии, которые путем подтасовок, фабрикаций и фальсификаций в свою угоду исказили реальную действительность; злодеяния преступников внутренних войск НКВД СССР списали на немцев и их пособников, словом, все переиначили.

 

Спустя 50 лет…

 

Правда о геноциде мирных жителей балкарских селений в Черекском ущелье в конце ноября – начале декабря 1942 года была, как выше сказано, скрыта и строго засекречена, все материалы о нем хранились в глубоких тайниках госархивов. Так продолжалось 50 лет, до тех пор, пока демократические преобразования не разрушили тоталитарную систему, не появились ростки гласности, признаки строительства правового государства, открытого общества, пока не стало возможным рассекретить многие документы.

В 1992 году Президиумом Верховного Совета Кабардино-Балкарской Республики была создана специальная комиссия по изучению материалов о событиях, имевших место в Черекском ущелье в 1942 году. Было установлено, что «с 27 ноября по 4 декабря 1942 года сводным отрядом НКВД под видом борьбы с бандитизмом в Черекском ущелье расстреляно около 700 мирных жителей (поименно установлено 367 человек, в том числе 155 детей в возрасте до 16 лет) сожжено 519 домов с имуществом и хозяйственными постройками, уничтожено или угнано более 500 коров и другого скота не установленной численности»59.

Карательная акция данного отряда вызвала ответную реакцию населения, которое с оружием в руках стало защищать себя от массового истребления.

После освобождения республики от немецких оккупантов в Черекском районе были проведены массовые аресты, что привело к уходу в горы не только дезертиров, но и значительной части мирных жителей.

Трагические Черекские события по указанию партийно-государственного руководства республики в 1943 году районные органы власти задокументировали актами как злодеяния немцев и их пособников – бандитов Черекского ущелья, что явилось попыткой сокрыть истинных виновников трагедии. В результате в исторической и мемуарной литературе данные события оказались искаженными.

Результаты работы комиссии Президиума Верховного Совета КБР по изучению материалов о событиях, имевших место в Черекском ущелье в 1942 году, были рассмотрены на Президиуме  ВС КБР, где принято специальное постановление « 1290-Х11-11 от 19 ноября 1992 года60. В нем факт истребления мирного населения в Черекском ущелье в ноябре-декабре 1942 года признан актом геноцида.

Комиссии ВС КБР по вопросам законодательства, законности и правопорядка, обращениям граждан и гласности было поручено организовать проверку:

а) обоснованности и законности актов, составленых в июле 1943 года, о зверствах и бесчинствах немецко-фашистских оккупантов и их сообщников, учиненных в селениях Сауту, Глашево, Верхний Чегет и других селениях Черекского района;

б) причастности, как отдельных людей, так и воинско-партизанских подразделений, имена которых увековечены в названиях улиц, памятников и др., и внести свои предложения в Президиум Верховного Совета Кабардино-Балкарской Республики до 1 марта 1993 года.

Кабинету Министров КБР было поручено рассмотреть вопрос о создании мемориального комплекса на территории бывших селений Сауту, Глашево, Верхний Чегет, а также сооружении памятника на территории современной Верхней Балкарии погибшим мирным жителям в Черекском ущелье в ноябре-декабре 1942 года; рекомендовано издать в 1993 году на основе материалов комиссии Президиума Верховного Совета книгу «Черекская трагедия».

Было принято решение просить Верховный Совет Российской Федерации распространить действие Закона РСФСР от 18 октября 1991 года «О реабилитации жертв политических репрессий» на погибших и пострадавших в этот период людей, а также осуществить материальную компенсацию родственникам погибших и пострадавшим. Справка комиссии Президиума ВС и решение Президиума ВС КБР были направлены в ВС РСФСР и Генеральному прокурору РФ для рассмотрения в соответствии с действующим законодательством. Прокурору КБР было предложено пересмотреть все уголовные дела, связанные с Черекскими событиями.

С тех пор прошло 15 лет, а мероприятия, выработанные высшим органом законодательной власти республики по результатам работы комиссии Президиума ВС КБР по изучению материалов о событиях, имевших место в Черекском ущелье в 1942 году, в основном, так и остались на бумаге. В пору было бы нынешнему Парламенту КБР вернуться к постановлению Президиума Верховного Совета Кабардино-Балкарской Республики от 19 ноября 1992 года № 1290-ХII-II и проревизировать, что сделано по его реализации. Это не может не сказаться на рейтинге сенаторов перед тысячами избирателей. К сожалению, до сих пор не дана правовая оценка Черекской трагедии.

Материалы комиссии и решение Президиума ВС КБР в свое время были опубликованы в республиканских средствах массовой информации. На основе материалов комиссии Президиума ВС КБР в 1994 году издана книга «Черекская трагедия».

Высший законодательный орган КБР просил Верховный Совет РФ распространить действие закона «О реабилитации жертв политических репрессий» на погибших и пострадавших в этот период людей, а также осуществить материальную компенсацию родственникам погибших и пострадавшим. Но как сообщил ответственный секретарь Республиканской комиссии по реабилитации жертв политических репрессий Суфиян Беппаев, в тот период на федеральном уровне не было издано каких-либо нормативно-правовых актов в отношении погибших и пострадавших в событиях 1942 года: «Для получения статуса жертв политических репрессий родственники погибших и пострадавшие должны обратиться в суд. После признания в судебном порядке жертвами репрессий граждане обращаются в нашу комисиию, которая в соответствии с законом рассмотрит вопрос о материальной компенсации».

В 1989 году Глашевы обратились в Президиум Верховного Совета КБР с коллективным заявлением с требованием установить виновников этого злодеяния. Их заявление было направлено в прокуратуру Северо-Кавказского военного округа, которая проволокитила, тем самым выразила свое нежелание выяснить истинные причины трагедии в Черекском ущелье. В течении двух лет Президиум ВС КБР вел переписку с Генеральной прокуратурой СССР и РСФСР с просьбой ускорить рассмотрение коллективного заявления Глашевых и Черекских событий в целом с привлечением материалов, выявленных комиссией. И только в январе 1991 года было возбуждено уголовное дело, а в июле 1992 года оно было прекращено на основании п. 8 ст. 5 УПК РСФСР. В июне 1993 года Генеральная прокуратура РФ отменила постановление о прекращении уголовного дела, и предварительное следствие вновь возобновлено военной прокуратурой СКВО. Военная прокуратура СКВО пришла к выводу, что капитан Накин отдал подчиненным приказ расстрелять жителей селений Черекского ущелья, которые не являлись ни бандитами, ни их пособниками, то есть превысил предоставленную ему власть и служебные полномочия, что повлекло особо тяжкие последствия. Следствие признало, что Накин совершил преступление, предусмотренное п. «б» ст. 193-7 УК РСФСР (в ред. 1926 года). Однако в связи со смертью Накина уголовное дело в отношении него было прекращено.

По сообщению Центрального госархива Советской Армии и Центрального госархива Министерства обороны СССР, капитан Федор Дмитриевич Накин, 1931 года рождения, уроженец деревни Комарово Богородского района Горьковской области, до декабря 1942 года проходил службу в должности командира роты 278-го стрелкового полка 11-й стрелковой дивизии внутренних войск НКВД СССР, с декабря 1942 года – командир батальона 395-го стрелкового полка 2-й гвардейской  стрелковой дивизии; приказом ГУК НКО № 01852 от 30 июля 1947 года исключен из списков офицерского состава, как погибший 9 сентября 1943 года.

В действиях генерал-майора Козлова и подполковника Шикина военная прокуратура СКВО не нашла состава какого-либо преступления и прекратила уголовное дело по п.2 ст.5 УПК РСФСР.

Между тем согласно материалам уголовного дела, командующий 37-й армии генерал Козлов по телефону приказал подполковнику Шикину «стереть с лица земли села Балкарии, не считаясь ни с чем»61. А в приказах командира 11-й стрелковой дивизии подполковника Шикина говорилось: «…повести самую решительную борьбу с бандитизмом и их пособниками. Ни в коем случае не проявлять жалости даже к косвенным пособникам. Если представится возможность захватить заложников (родственников бандитов), доставлять их на фанерный завод, а если нужно – уничтожить на месте».

Служебное разбирательство, проведенное политотделом 37-й армии в декабре 1942 года, пришло к заключению: «Основная вина в том, что пострадало много невинных людей, ложится в равной мере и на командира 11-й стрелковой дивизии Шикина и его заместителя по политчасти т. Будко в том, что не смогли своевременно предотвратить невинных жертв»62.

В постановлении о прекращении уголовного дела по событиям в Черекском ущелье, принятом военной прокуратурой Северо-Кавказского военного округа, говорится: «Разговор генерала Козлова с подполковником Шикиным по телефону объективно ничем не подтверждается. Но даже если допустить, что такой разговор имел место, то фразу «стереть с лица земли села Балкарии» нельзя рассматривать, как приказ расстреливать мирное население, поскольку она носит образный характер».

Ничего себе образный характер! В документе подчеркивается, что, получив сведения о многочисленных жертвах среди мирного населения, генерал Козлов потребовал от Шикина «население не трогать».

«В действиях подполковника Шикина отсутствует состав какого-либо преступления, - говорится в постановлении о прекращении уголовного дела, - так как его приказ был оправдан сложившейся обстановкой – оказанием бандитами вооруженного сопротивления Красной Армии, то есть был отдан в состоянии крайней необходимости, а поэтому его ответственность за этот приказ исключается. Отданный Шикиным приказ капитану Ляшенко о захвате и расстреле заложников из числа родственников бандитов реализован не был. В то же время капитану Накину не ставилась задача расстреливать заложников из числа родственников».

Балкарский народ считает, что постановление о прекращении уголовного дела незаконно и подлежит отмене. Козлов и Шикин являются военными преступниками, совершавшими геноцид в отношении балкарских сел. Никакой обстановкой не может быть оправдан приказ расстрела мирных жителей, находящихся вне зоны боевых действий.

По материалам уголовного дела с 21-го по 25 ноября 1942 года потери войск составили 5 человек убитыми и 8 раненными, а с 27 ноября по 4 декабря, как следует из доклада капитана Накина, были уничтожены 1200 балкарских детей, женщин, стариков и инвалидов Великой Отечественной войны.

Балкарцы не согласны с юридической оценкой действий командующего 37-й армией генерал-майора Козлова и командира 11-й стрелковой дивизии внутренних войск НКВД СССР подполковника Шикина; они просят Генерального прокурора РФ дать действиям Козлова и Шикина надлежащую юридическую оценку и прекратить уголовное дело не за отсутствием в их действиях состава преступления, а в связи со смертью.

Одна из активисток, пожилая жительница селения Хасанья Назифа Киштикова (Эхчиева), персонально обратилась к Генеральному прокурору РФ Владимиру Устинову в связи с событиями в Черекском ущелье в ноябре 1942 года (тогда 6-летняя Назифа гостила у своих родственников в селении Сауту; красноармейцы расстреляли пятерых взрослых, находившихся в доме; ей удалось спастись, забравшись под кровать), но ответом она не удовлетворена.

Защитой прав и интересов пострадавших граждан в республике занимается Адвокатское бюро «Защита» во главе с Почетным судьей в отставке Исхаком Адиковичем Кучуковым. Вот уже ряд лет бюро добивается объективной и юридической оценки действий руководителей, причастных к тем трагическим событиям в Черекском ущелье в конце ноября – начале декабря 1942 года и не может преодолеть бюрократические препоны, хотя кое-что и удается.

Ясно, что никакими мерами невозможно возместить тех утрат и человеческих жизней, уничтоженных «без вины виноватыми». Но помнить об этом, осуждать те античеловеческие, противоправные злодеяния, совершенные на государственном уровне, дать им правдивую оценку, сделать все возможное, чтобы подобные ужасы никогда не повторились, мы все обязаны. Правда, о трагическом прошлом нам нужна, чтобы усвоить его уроки во имя будущего.

 

 



 

 продолжение далее, ч. 6


Copyright MyCorp © 2024